Вот как это было:
В этом городе я был впервые. Время было раннее (пол-восьмого утра), и потому мой маршрут был нетипичным для новоприбывшего: для начала я спустился в метро и проехал несколько станций — «Канавинскую», «Бурнаковскую». На станции «Буревестник» метро закончилось, и я поехал в обратную сторону: после «Московской» миновал «Чкаловскую», «Ленинскую». Не став доезжать до конца ветки, я вышел на станции «Двигатель революции» (дизайном она мне понравилась больше всех) и вернулся на «Ленинскую». Таким образом, я бегло познакомился с ещё одним метрополитеном (из семи российских метро я не был теперь только в самарском и казанском). Большинство названий станций совпадало с московскими — «Спортивная», «Автозаводская», «Пролетарская», «Парк культуры»…
На «Ленинской» я вышел из метро и тут же пожалел об этом. Пейзаж там оказался гнетущий: трамвайные пути, спальные районы, свалки, промышленность. Но я не стал менять первоначальные планы и пошёл к мосту через Оку. Оттуда я надеялся сфотографировать что-нибудь интересное. Не могу сказать, что мои надежды сбылись на сто процентов, но разочарован я не был: зрелище тающего льда на фоне индустриального пейзажа было величественным. Правда, подъём по Окскому съезду дался мне нелегко, но, в конце концов, я выбрался на площадь Лядова. Оттуда я подумывал ехать общественным транспортом, но вскоре понял, что начинается самое интересное, и пошёл пешком.
Как оказалось, в Нижнем Новгороде — дивная деревянная архитектура, с тщательно проработанными деталями, красивой резьбой. Идя по улице, я сделал десятка два кадров. Было заметно, что всё это сносят буквально на глазах. Я пытался найти дом моей бабушки, в котором она жила до эвакуации в Челябинск, но оказалось, что в наше время снесён не только он, но и сам участок улицы, на которой он находился — теперь там находился многоэтажный краснокирпичный квартал. Сфотографировав район, я вернулся по Звездинке к Покровской, которая оказалась с этого места пешеходной и похожей на Арбат, но, по моим ощущениям, длиннее Арбата. Сразу обратили на себя внимание уличные скульптуры, как раз входившие в моду в провинциальных городах России.
Я прибежал на встречу к памятнику Минина, немного опоздав: меня уже ждали Алёна Чурбанова и Софья Грехова. Чуть позже пришли Инга Соколова с мужем и Артём Филатоф. Позвонили Олегу Аронову, он сообщил, что присоединится через час. Двинули к ларьку на Чёрный пруд, взяли пива. Мы гуляли по городу, разговаривая о литературе; иногда я останавливался, чтобы что-нибудь спеть. Присоединился Аронов с мороженым в руках: недавно он бросил пить, но что-то употреблять ему всё-таки хотелось.
Презентация проходила в крохотной художественной галерее под названием «Арт-кладовка», которая и впрямь оказалась чем-то типа кладовки. Интерьер оживляли два обклеенных бумажками манекена и огромный сундук, на котором непринуждённо устроилась Инга Соколова. Сама встреча прошла при скоплении народа — в смысле того, что все стулья были заняты, и многие зрители сидели на полу на специальном чёрном полотнище. Практически все друг друга знали. Мы пили пиво, читали стихи, я попел песен. После окончания презентации мы переместились в кафешку «Рекорд», где взяли ещё пива и общались за жизнь почти до самого закрытия. В конечном счёте, Артём проводил меня до вокзала; и в шесть утра я уже приехал в Москву. Привёз я домой около 200 фотографий зимнего Нижнего Новгорода — но уже на следующий день началось сильное потепление, и весь снег растаял буквально за сутки.