Пожалуй, лучше всего будет довериться дневнику Алексея Караковского.
В Питере я не был почти ровно год. Но тогда я ездил один и вся поездка получилась довольно сюрной (см. отчёт). На этот раз я отправился в дорогу с Наташей Караковской. Принять решение о поездке и организовать квартирник нам удалось буквально за три дня, что в моей практике тянет на рекорд. И, кстати, в этот приезд впервые в жизни мы не ходили по Невскому через Казанский собор к Неве (!). По-моему, любой москвич считать своим долгом провернуть сей туристический маршрут, но тут и времени не хватило, и встречные мотивы оказались сильнее.
Мы приехали в Питер примерно в 11 утра, и тут же двинули на радио «Балтика» — записывать передачу об исчезнувших городах (собственно, это и было главной причиной приезда). Журналистка Юлия Сафонова, которая всё это придумала — очаровательная, умная и талантливая девушка — очень интересовалась нашими персонами, задавала интересные вопросы о нашей деятельности и жизни, поводила по студиям, разрешив фотографироваться в рабочей обстановке теле-радио-студии. Мы с Наташей в ответ пригласили Юлю поехать с нами на реку Оккервиль, к заброшенной усадьбе «Уткина дача», которую я открыл для себя ещё в 1998 году. Вещи мы оставили на радио.
Усадьба за 11 лет совершенно не поменялась. Место, в котором она находится, совершенно глухое и заброшенное; само здание, вероятно, используется как склад. Правда, повсюду жизнь: на камне около здания сидело две девушки в белом и пили шампанское из бокалов. «Как на фотосессии!», — подумалось мне, но это не была фотосессия. Домик рядом был, по всей видимости, поделён на коммуналки. Какая-то женщина вышла по домашним надобностям на улицу в одной футболке. Увидев нас, она не столько смутилась, сколько удивилась, и ушла обратно. Мы присели на очень фактурной древшнющей скамеечке, спиной к река Охта, протекающей в пяти метрах, и стали фотографироваться. Главным героем съёмки стала очаровательная брюнетка Юля, украсившая пальто здоровенным красным цветком. К слову, барышня находится на шестом месяце беременности, так что это был, в своём роде, «двойной портрет» или даже, точнее, «двойной женский портрет», ибо, по всей видимости, у Юли с её мужем Денисом ожидается рождение дочки. Потом мы немного попели песни и поспешили в разные стороны — Юля домой, а мы на радио за вещами.
В 2009 году Алексей Караковский специально приехал в Питер на эфир Радио Балтика. Причём речь шла совсем не о музыке, а о том, что на неё вдохновило. Несмотря на необходимость политкорректности, Алексей был очень горяч и искренен, рассказывая о мёртвых городах России.
Не сумев толком рассчитать время, мы с Натальей чуть не продинамили стрелку на м. «Чёрная речка», где нас уже ждали люди, собиравшиеся принять участие в квартирнике у Василисы Сатирской, известной в ЖЖ и вообще как Александрина. Правда, в итоге и после нас приехало какое-то количество народа, поэтому совсем уж нестерпимых мук совести я не испытал. По дороге мы купили подходящее количество пива — и начали. Кстати, по словам Васюты это был самый многочисленный квартирник из тех, что когда-либо проводились в её литературном салоне (специально не считал, но собралось примерно человек пятнадцать, что для однокомнатой квартиры примерно то же, что сто человек для квартиры легендарного москвича Антона Кротова, организовывавшего в 90-е годы массовые квартирные сейшены).
Мы исполнили поначалу московскую программу, сыгранную в «Челюскине» (песни нашей экс-гитаристки Светланы Воронцовой пела Наташа), но потом тексты песен стали как-то ассоциативно цепляться друг за друга, и получилось всё даже гораздо круче. Сделали несколько штук вообще ни разу на концертах не петых — в том числе, новенький перевод «Johny B. Goode» («Джонни бегут», как шутили в старину хиппи). Наташка поймала какой-то сумасшедший драйв и пела просто невероятно круто. Народу всё очень понравилось, а одна девушка даже побежала объясняться Натке в любви 🙂 Вообще было очень много позитивных эмоций, компания собралась невероятно душевная и приятная. Из моих хороших друзей особо приятно было увидеть Анну Марущенко, Лёшку Родина, Любу Лебедеву, Дашу Верясову, Вову Захарова. Многих ребят и девчонок я увидел впервые — развиртуализация, о которой так долго говорили, наконец, состоялась. Особо трепетное обожание испытано нами в отношении хозяйки (Васюша, ты слышишь, да? Мы тебя любим!).
Утро, как часто бывает после удачных сейшенов, оказалось поразительно неожиданным и началось с пива. Васюша торопилась на работу, а мы опаздали на электричку в Выборг, и посему посещение платформы Ланская перестало входить в наши планы. Что делать? Решили махнуть в Кронштадт — благо, автобусы в этот город ходили отсюда же, с «Чёрной речки». Съездили в итоге удачно, посетив музей и купив мне мобильник, взамен утерянного после «Челюскина». Экспозицию музея сфотографировали почти полностью, забив карточку в 4 гигабайта. Вернувшись обратно, немыслимым усилием воли заставили себя доехать до Пискарёвки, где живёт подруга моей тёщи Анна Остаповна — прикованная к постели семидесятилетняя женщина, в молодости писавшая потрясающе саркастические стихи. Визит к ней давно уже является для нас делом чести, и ни одна поездка в Питер без него не обходится. Прокоротав пару часов мы, наконец, отправились на вокзал — в ужасающе разбитом состоянии (к сожалению, во второй день в Питере и я, и Наталья всегда чувствуем себя очень плохо — вероятно, из-за климата). На следующее утро, невыспавшиеся, но счастливые, мы уже ехали в московском метро в направлении истосковавшихся родных.
Фотографии Владимира Захарова.
